Введение. История океанологических исследований в Морском гидрофизическом институте (МГИ) продолжает оставаться мало известной. Особенно это касается работ института в Антарктике при подготовке к Международному геофизическому году (МГГ). Упоминания сотрудников института в связи с работами в Арктике и Антарктике крайне редки [Плахотник, 1970, c. 97], практически не встречается отношение упоминаемых лиц к институту [Саватюгин, Преображенская, 1999, 2014; Лукин, 2015]. Это понятно, так как у этих публикаций другие цели и задачи. Нашими основными источниками являются архивные документы Научных фондов института, в них отражены материалы служебной переписки по вопросам программы исследований в Антарктике, о работе Совета по антарктическим исследованиям и т.д. Есть ряд великолепных отчетов о ходе Комплексной Антарктической экспедиции, автор которых – активный участник экспедиции, профессор, старший научный сотрудник Морского гидрофизического института, доктор наук А.М. Гусев, который был руководителем зимовки на станции Пионерская [1956б, 1956в, 1956г, 1956д, 1956е]. А об этой зимовке даже в музейной экспозиции нашего института совершенно нет сведений. Есть публикации результатов исследований в арктических и антарктических экспедициях сотрудников института [Гусев, 1955, 1960; Нелепо, 1960; Пантелеев, 1960; Рыжков, 1957, 1961]. Всё это позволяет нам попытаться осветить вклад сотрудников МГИ в изучение Арктики и Антарктики за 1955-1959 гг. и восполнить пробелы в истории института. Собраны и систематизированы крупицы информации о работах института в Арктике и Антарктике, рассеянные по разным источникам.
Подготовка и планы исследований в Антарктике. Работы института в Арктике.
В первой половине 1950-х годов международное научное сообщество предложило идею организации крупного эксперимента на всем земном шаре в период наиболее активных процессов на Солнце, получившего название Международный геофизический год (1957-1958 гг.) [Сократова, 2010, c. 69; Саватюгин, 2004, c. 10].
Из-за исключительно сложных климатических условий района и его отдаленности от советских портов в порядке подготовки к Международному геофизическому году океанологические экспедиции СССР стали проводиться вначале в Антарктике [Гусев, 1957б; Нудельман, 1959; Плахотник, 1970; Саватюгин, Преображенская, 2014]. Начало работ в Антарктике задолго до МГГ было вызвано еще и тем, что научные организации СССР не имели ни опыта работ в Антарктике, ни базы, которую надо было построить заблаговременно [Гусев, 1961]. Весной 1954 г. в решениях Специального комитета по проведению МГГ отмечалось, что Антарктида – наиболее важная часть земного шара для проведения интенсивных исследований в период Международного геофизического года [Грушинский, Дралкин, 1988; Саватюгин, 2004, c. 10]. В программе советских исследований основной упор делался на изучении внутренних районов Антарктиды, что представляло очень большой интерес для всех разделов геофизики, географии, геологии, так как нельзя было понять закономерности протекающих в Антарктиде процессов, ограничиваясь лишь наблюдениями на побережье [Гусев, 1956д; см. Саватюгин, 2004, c. 23]. Кроме того, большое значение имели геополитические проблемы – капиталистические страны заявили свои претензии на Антарктику и старались игнорировать любое участие СССР в рассмотрении антарктических вопросов [Лукин, 2015].
Морской гидрофизический институт Академии наук СССР имел некоторый опыт работы в ледовитых морях Арктики. Участником исследований на станции Северный полюс–2 в 1950–1951 гг. и последующих станциях был сотрудник института А.М. Гусев [Гусев, 1955, 1994]. Его целью было выполнение двух поручений академика В.В. Шулейкина: попытаться обнаружить в полярных водах подо льдом электрические токи; определить температуру воздуха и скорости ветра на высотах 1-3 км, вертикальное распределение которых, по мнению А.М. Гусева, могло свидетельствовать о наличии в этих областях муссонной циркуляции [Гусев, 1994]. В институте проводились исследования по режиму арктических морей, электрических токов в морской воде, организовывались аэрологические наблюдения, изучалось содержание фосфора в морской воде во время дрейфа на льдине научных станций Северный полюс–3 (1954-1955 гг.) и Северный полюс–4 (1954-1957 гг.); на станции СП-3 пробы на фосфор отбирал лично А.М. Гусев [Научные фонды МГИ. Ф.№1. Оп.№1. Д.87 (95), л.7; Гусев, 1955, c. 40-43]. Исследования 1953–1954 гг. в Арктике рассматривались А.М. Гусевым как подготовительные и рекогносцировочные – в 1955 г. было намечено расширить их и приступить к разработке новых тем: по термике моря и тепловому балансу в атмосфере [Гусев, 1955].
В Арктике также проводились исследования под руководством профессора, заведующего кафедрой физики моря и вод суши Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова А.Г. Колесникова – с 18 июля 1949 г. заведующего лабораторией термики моря Морского гидрофизического института. Так как полярные районы Арктики и Антарктики оставались вне сферы прямых наблюдений кафедры, то для ликвидации этого пробела А.Г. Колесников составил обстоятельную программу измерений теплообмена между океаном и атмосферой в полярных бассейнах, особенностей дрейфа ледяных полей и других параметров вод океана и льда [Пыркин, 2007, с. 9]. С ней он выступил на ученом совете Арктического и Антарктического института в Ленинграде. По итогам обсуждения было принято решение о совместных экспедициях [Рыкунов Л.Н. и др., 1997, с. 6; Пыркин, 2007, с. 9]. На дрейфующей льдине проводились также исследования с разработанным на кафедре физики моря и вод суши опытным образцом турбулиметра [Барабаш и др., 2004]. Эти исследования проводил ученик А.Г. Колесникова – Н.А. Пантелеев, впоследствии сотрудник и заведующий отделом турбулентности Морского гидрофизического института. На первую-вторую неделю работ в экспедиции Московского университета на станцию «Северный полюс-4» выезжал сам А.Г. Колесников, лично руководил работой ее участников [Пыркин, 2007, с. 10]. Масштабные работы на станции «Северный полюс-6» (1956-1959 гг.) были проведены сотрудниками кафедры физики моря и вод суши. Обслуживание подледной 20-метровой установки и приборов на ней потребовало водолазных работ. Первые в мире погружения под лед в высоких широтах Арктики были выполнены 31 декабря 1958 г. учениками А.Г. Колесникова – Ю.Г. Пыркиным и В.Г. Савиным [Пыркин, 2007, с. 10]. Ю.Г. Пыркин стал младшим научным сотрудником МГИ, а потом и профессором Московского университета. А.Г. Колесников был награжден значком «Почетному полярнику» 16 декабря 1957 г. Выполнение всех этих исследований позволило приступить к решению аналогичных задач в рамках обширной программы в Антарктике.
Исследования физических свойств Антарктических вод и, в частности, Антарктического циркумполярного течения, затрагивались программой Большой Атлантической экспедиции, планировавшейся В.В. Шулейкиным в 1936 г.: «Я предлагаю добраться не до 60 параллели, а примерно до полярного круга – и на юге и на севере, если позволят навигационные условия» [Шулейкин, 1937, c. 23].
Для организации и проведения исследований в Антарктике решением правительства Советского Союза 13 июня 1955 г. была создана Комплексная Антарктическая экспедиция (КАЭ) Академии наук СССР, а 18 ноября 1955 г. Президиум Академии наук утвердил её план [Грушинский, Дралкин, 1988; Саватюгин, 2004, c. 20, 24; Корнилов, 2004; Сократова, 2010; Саватюгин, Преображенская, 2014, c. 302; Лукин, 2015]. Специально для рейсов в Антарктиду были переоборудованы и подготовлены два однотипных дизель–электрохода Обь и Лена – мощные ледокольные суда водоизмещением 12500 тонн, их корпуса были специально приспособлены для плавания во льдах [Дерюгин, 1968; Саватюгин, 2004; Корнилов, 2004]. Экспедиция была рассчитана на срок с декабря 1955 г. по апрель 1959 г., за это время Обь и Лена должны были совершить четыре рейса в Антарктику для доставки на континент оборудования южнополярной обсерватории и станций, трех смен зимовщиков, а также для проведения океанографических исследований [Гусев, 1956б]. Работы экспедиции складывались из наблюдений морского отряда, обсерватории и двух станций [Гусев, 1956б; Нудельман, 1959]. Руководителем экспедиции и начальником первой береговой базы на Антарктическом материке был назначен известный исследователь Арктики, герой Советского Союза, доктор географических наук М.М. Сомов, начальником морского отряда – профессор В.Г. Корт, капитаном Оби – И.А. Ман, капитаном Лены – А.И. Ветров [Дерюгин, 1968; Саватюгин, 2004; Саватюгин, Преображенская, 1999, 2014; Лукин, 2015]. В состав Совета по антарктическим исследованиям при Президиуме Академии наук СССР распоряжением Президиума Академии наук СССР был введен директор и «отец-основатель» Морского гидрофизического института академик В.В. Шулейкин [Научные фонды МГИ. Ф.№1. Оп.№1. Д.75 (82), л.46].
Одними из важных пунктов программы исследований в Антарктике были: изучение влияния атмосферных процессов в Антарктике на общую циркуляцию атмосферы; исследование циркуляции антарктических вод [Нудельман, 1959; Гусев, 1961; Лукин, 2015; ср. Научные фонды МГИ. Ф.№1. Оп.№1. Д.85 (93), л.173-183].
В задачи первой смены экспедиции входило строительство базы и подготовка к наблюдениям по плану Международного геофизического года [Гусев, 1957б]. 13 февраля 1956 г. над Мирным – первой советской береговой обсерваторией в Антарктиде – взвился государственный флаг СССР [Гусев, 1961; Саватюгин, 2004; Саватюгин, Преображенская, 1999, c. 23; 2014, c. 305]. Обращает внимание то обстоятельство, что ни одна страна, кроме Советского Союза, не согласилась принять на себя обязательства по организации крупномасштабной экспедиции и исследованию внутренних районов Антарктиды ввиду крайне сложных климатических условий [Буланже, 1956].
Исследования А.М. Гусева атмосферной циркуляции в Антарктике.
В 1955–1956 гг. сотрудники Морского гидрофизического института АН СССР приняли активное участие в подготовке и проведении Комплексной Антарктической экспедиции, как в морском, так и материковом отряде, в организации южнополярных обсерваторий Мирный и Пионерская, а также в больших океанографических исследованиях в антарктических морях [Иванов, 1960]. Район океанографических исследований первого рейса КАЭ охватывал прибрежные районы Восточной Антарктиды в секторе от 91 градуса до 162 градуса восточной долготы, исследования также проводились на океанографических разрезах от островов Баллени до Новой Зеландии, через Тасманово море, от Австралии к морю Дэвиса и от моря Дэвиса до Аденского залива [Научные фонды МГИ. Ф.№1. Оп.№1. Д.82 (90), л.31; Саватюгин, Преображенская, 1999, c. 21]. Комплексная Антарктическая экспедиция прошла более 4000 миль, было выполнено 196 океанографических станций, в том числе в прибрежных водах Антарктики 57 станций [Научные фонды МГИ. Ф.№1. Оп.№1. Д.82 (90), л.31; Корт, 1956].
В числе сотрудников института, работавших в разное время в составе I, II, III и IV рейсов КАЭ, участие в организации и проведении исследований принял уже знакомый нам гидрофизик-метеоролог Александр Михайлович Гусев [Гусев, 1956в].
По окончании Московского гидрометеорологического института А.М. Гусев при поддержке В.В. Шулейкина был направлен на работу в только что созданный институт теоретической геофизики, возглавляемый известным математиком и полярником Отто Юльевичем Шмидтом [Гусев, 1994]. Неотъемлемым увлечением А.М. Гусева являлись горные восхождения [Гусев, 1994]. В 1933–1934 гг. заслуженный мастер спорта по альпинизму А.М. Гусев был участником первой зимовки на метеорологической станции на Эльбрусе на высоте 4500 м [Научные фонды МГИ. Ф.№1. Оп.№1. Д.78 (85), л.78]. В Великую Отечественную войну 1941–1945 гг. он руководил рядом серьезных боевых операций, об этом с беспокойством за своего сотрудника упоминает В.В. Шулейкин в своих мемуарах [Шулейкин, 1972; Научные фонды МГИ. Ф.№1. Оп.№1. Д.78 (85), л.78]. По заданию командования Закавказским фронтом А.М. Гусев возглавил отряд альпинистов, который 13 и 17 февраля 1943 г. сбросил с вершин Эльбруса фашистские вымпелы и установил на них знамена нашей Родины [Гусев, 1994]. Во время перевода с Закавказского фронта в Государственный океанографический институт в Москву А.М. Гусев защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата физико–математических наук по теме «Влияние теплых морских течений на деятельность барических центров» [Гусев, 1994, c. 27]. 18 августа 1949 г. А.М. Гусев был зачислен на работу в Морской гидрофизический институт АН СССР на должность научного работника [Научные фонды МГИ. Ф.№1. Оп.№1. Д.77 (84), л.1; Гусев, 1994]. В 1953 г. он защитил докторскую диссертацию по практически важной проблеме отклонения корабля от курса при ветре и дрейфе [Гусев, 1994]. 1 января 1955 г. А.М. Гусев являлся старшим научным сотрудником Морского гидрофизического института АН СССР, заведующим лабораторией аэрологии [Научные фонды МГИ. Ф.№1. Оп.№1. Д.77 (84), л.1]. К началу работ в Антарктиде им было совершено более сотни восхождений на труднейшие вершины Кавказа, он имел уже 20-летний стаж работы в горах [Научные фонды МГИ. Ф.№1. Оп.№1. Д.78 (85), л.78]. В Первой Комплексной Антарктической экспедиции были необходимы прежде всего его опыт горных восхождений, закалка в условиях разреженного воздуха антарктического плато, высота которого над уровнем моря достигает 3-4 тыс. метров [Гусев, 1994; Богуславский, Михайлов, 2010]. Очень ценными были его аэрологические исследования. Поэтому его кандидатуру Президиум Академии наук СССР считал наилучшей и настоятельно требовал его командировки в Антарктиду [Научные фонды МГИ. Ф.№1. Оп.№1. Д.78 (85), л.78].
Научные задачи А.М. Гусева в Антарктиде поддерживались В.В. Шулейкиным и планы работ по исследованию атмосферных процессов антарктической области и их влияния на общую циркуляцию атмосферы Земли были согласованы с ним [Гусев, 1994]. Еще до экспедиции в Антарктиду А.М. Гусев в ходе исследования Новороссийской боры выдвинул предположение о существовании в атмосфере замкнутой двухслойной циркуляции и в подтверждение этого показал циркуляцию над антарктическим материком как классический пример [Гусев, 1956а]. А.М. Гусев планировал подняться на ледяной купол Антарктиды и установить специальные приборы – муссонографы – для регистрации потоков воздуха, стекающего с купола в сторону относительно теплых вод океанов, омывающих Антарктиду [Богуславский, Михайлов, 2010]. Отделение физико-математических наук Академии наук СССР письмом академика-секретаря отделения М.А. Лаврентьева сообщило о решении включить А.М. Гусева в состав Комплексной Антарктической экспедиции, руководство которой предполагало использовать его как начальника полюсной высокогорной станции [Научные фонды МГИ. Ф.№1. Оп.№1. Д.78 (85), л.78]. Вскоре члена бюро Океанографической комиссии А.М. Гусева Президиум Академии наук командировал на зимовку в Антарктиду [Научные фонды МГИ. Ф.№1. Оп.№1. Д.85 (93), л.27; Научные фонды МГИ. Ф.№1. Оп.№1. Д.78 (85), л.92].
5 января 1956 г. Обь подошла к припаю в бухте Депо. Это был знаменательный день! В пробную высадку на берег выходят А.М. Гусев и другие лыжники [Сузюмов, 1958; Нудельман, 1959; Саватюгин, 2004; Саватюгин, Преображенская, 1999, 2014, c. 303-304].
Первые метеорологические и аэрологические исследования, начатые 11 февраля 1956 г. в Мирном, позволили проверить правильность положения предложенной А.М. Гусевым теоретической схемы циркуляции воздуха над Антарктидой [Гусев, 1956г]. В связи с этим были намечены дополнительные сверхплановые исследования для уточнения положений теории, а также план проведения эксперимента с моделью циркуляции над Антарктикой. Эта модель была изготовлена в мастерских Морского гидрофизического института и доставлена Леной в Антарктиду [Гусев, 1956г].
Совет Комплексной Антарктической экспедиции под руководством М.М. Сомова наметил поход санно-тракторного поезда за 400 км по направлению на геомагнитный полюс, поезд должен был дойти до этой точки, проведя в пути широкий комплекс наблюдений, и вернуться для зимовки в Мирный [Гусев, 1961; Саватюгин, Преображенская, 2014]. В состав этой экспедиции вошли начальник КАЭ доктор географических наук М.М. Сомов, аэрометеоролог профессор А.М. Гусев, аэрологи А.Е. Щекин и В.К. Бабарыкин, гляциологи кандидаты географических наук Л.Д. Долгушин и Б.И. Втюрин, геоморфолог–гляциолог А.П. Капица, магнитолог П.С. Сенько, радист Г.А. Маликов, начальник транспорта Мирного М.С. Комаров, тракторист Н.Н. Кудряшов [Гусев, 1956д; Нудельман, 1959]. Александр Михайлович вспоминает об этом походе вглубь материка так: «Я не буду рассказывать о его трудностях. Порой они казались непреодолимыми, но мы шли и шли вперед, к затерявшемуся где-то в пурге “знаку”. Остановились, когда поняли, что, вероятно, на обратный путь при нашей скорости движения горючего уже не хватит» [Гусев, 1994, c. 38; см. Саватюгин, Преображенская, 2014, c. 307]. «Надолго у участников похода останется в памяти картина: ночь, ветер бушует над ледяной пустыней, поднятый снег несется сплошной стеной и космами взметается над застругами. В вихрях снега едва различимы неясные контуры трактора и тяжелых саней. Два мутных светлых пятна фар движутся во тьме ночи и слышен натруженный гул моторов, а впереди трактора в слабом свете фар видны две связанные веревкой человеческие фигуры с ледорубами в руках – они круто нагнулись навстречу ветру и упорно шагают в неизвестность» [Гусев, 1961, c. 101; см. о тяжести походов и их оснащении машинами – Саватюгин, 2004, c. 29-30].
За время движения санно-тракторной экспедиции группа аэрометеорологов под руководством А.М. Гусева собрала материал ежедневных метеорологических наблюдений и провела в ряде пунктов радио- и шаропилотное зондирование [Гусев, 1994].
Сопоставление этих наблюдений с наблюдениями в Мирном позволило А.М. Гусеву сделать заключение о правильности в основных чертах предположения о циркуляции атмосферы над Антарктикой [Гусев, 1994]. После консультации, проведенной по радио через Мирный с Москвой, было принято решение использовать санно-тракторную экспедицию для создания первой внутриматериковой станции [Гусев, 1961]. Удобная площадка, подготовленный аэродром и ограниченный запас горючего указывали на целесообразность строительства станции в этом месте с координатами 69о 44’ южной широты, 95о 31’ восточной долготы, в 375 км от Мирного по направлению к геомагнитному полюсу, на высоте 2741 м над уровнем моря [Гусев, 1994; Саватюгин, Преображенская, 1999; Лукин, 2015].
4 мая 1956 г. участники санно-тракторного поезда приступили к созданию внутриматериковой научно-исследовательской станции Пионерская. 6 мая на подготовленную взлетно-посадочную полосу приземлился самолет ЛИ-2, который доставил стройматериалы, продовольствие и запасные части для поврежденного ранее самолета АН-2. 15 и 19 мая с самолета ЛИ-2 для станции Пионерская были сброшены баллоны с газом и более 80 кг продуктов [Нудельман, 1959].
27 мая 1956 г. над первой в истории исследования Антарктиды постоянной внутриматериковой станцией Пионерская в 14 часов по местному времени, во тьме и пурге ночи, при отблесках от осветительной ракеты, был поднят государственный флаг СССР [Нудельман, 1959; Дерюгин, 1968; Гусев, 1961, c. 118; 1994; Саватюгин, 2004, c. 25; Саватюгин, Преображенская, 1999, c. 32; 2014, c. 308; Лукин, 2015]. К этому времени здесь были оборудованы метеорологическая и снегомерная площадки, построен аэрологический павильон.. В тот же день начались регулярные метеорологические, актинометрические, гляциологические и эпизодические аэрологические змейковые наблюдения [Нудельман, 1959; Саватюгин, Преображенская, 1999]. Весьма интересно то, что Пионерская явилась как бы продолжением идеи станции, воплощенной В.В. Шулейкиным в виде Черноморской гидрофизической станции в Кацивели на берегу Черного моря в Крыму [Богуславский, Михайлов, 2010, c. 66].
Весть об основании Пионерской облетела весь мир. На станцию пришло много теплых поздравлений, в том числе и от зимовщиков антарктических станций других стран [Гусев, 1961, c. 118]. Мореведы из Австралии, Франции, Бельгии, США, присылали телеграммы с одним и тем же вопросом: «Как вы смогли так успешно создать новую станцию?» [Богуславский, Михайлов, 2010, c. 66]. Её создание стало первым шагом на пути организации советских научных исследований в глубине континента по программе МГГ [Саватюгин, Преображенская, 2014, c. 308].
На зимовку остались начальник станции А.М. Гусев, Л.Д. Долгушин, Е.Т. Ветров и Н.Н. Кудряшов [Гусев, 1956е]. За время зимовки самолеты неоднократно сбрасывали продукты, дрова и уголь. Целью исследований на станции было изучение климата внутренних районов Антарктиды, его особенностей и физических причин, определяющих эти особенности [Гусев, 1961]. Пионерская расположена в зоне образования сточных ветров, поэтому там наблюдаются непрерывные метели. Были месяцы, во время которых не было ни одного дня без метели. Из-за метелей строения Пионерской в 1958 г. находились под почти восьмиметровым слоем снега. Для удобства объекты станции пришлось соединить траншеями [Нудельман, 1959].
Наблюдения представляли большую ценность, так как о природе внутренних районов Антарктиды в наиболее суровое время года наука не располагала сведениями [Гусев, 1957б]. Восемь месяцев, проведенных на Пионерской, были настоящим испытанием: «Но затишье длилось недолго. Вскоре ветер усилился, стал более южным, подул из центральных областей материка. Оттуда пахнуло поистине космическим холодом. Темно-сиреневая при свете уже начинающегося дня, черная в ночи стена морозного тумана двигалась с юга на станцию, точно мертвящее все дыхание ледяного гиганта. Ртуть в термометрах продолжала опускаться, скорость ветра превышала 10 метров в секунду, самописцы остановились – их часовые механизмы не выдержали лютого мороза. В ночь с 19 на 20 августа мороз достиг 66,8 градуса, а у поверхности снега 67,6 градуса. Это был новый рекорд, но тут было уже не до шуток. Всякие работы вне дома были прекращены, но наблюдения надо было продолжать. Более того, сейчас они были особенно важными и интересными, и их следовало производить чаще» [Гусев, 1959, c. 70-71; ср. Гусев, 1956е, c. 35].
Для района станции характерна средняя годовая температура воздуха минус 38оС [Саватюгин, Преображенская, 1999, c. 32].
А.М. Гусевым и Н.И. Лозовским был разработан прибор для определения абсолютных высот ледяного купола Антарктиды [Гусев, 1960]. С помощью этого прибора в период смены III и начала работ IV КАЭ А.М. Гусевым проводились определения высот ледяного купола Восточной Антарктиды [Гусев, 1960].
На Пионерской проводились исследования по метеорологии, актинометрии, земному магнетизму, гляциологии, велось температурное и ветровое зондирование атмосферы, наблюдались полярные сияния [Нудельман, 1959, c. 113; см. Саватюгин, 2004, c. 27].
15 января 1959 г. Пионерская прекратила работу – станция была законсервирована [Нудельман, 1959]. В настоящее время сооружения станции находятся в толще ледника под многометровым слоем снега и фирна [Саватюгин, Преображенская, 1999, c. 35].
А.М. Гусева вспоминают другие участники экспедиции: «Профессора Гусева застаю в глубокой задумчивости с лыжами в руках. У нас он единственный мастер спорта, да еще заслуженный и к тому же по альпинизму. Он входит в состав берегового аэрометеорологического отряда» [Сузюмов, 1958, c. 35, см. c. 165-166]. Е.М. Сузюмов, ученый секретарь Комплексной Антарктической экспедиции, оценивает зимний цикл наблюдений, проведенный А.М. Гусевым и его товарищами, как «поистине великий подвиг во имя науки» [Сузюмов, 1958, c. 342]. Даже художники воспевали этот подвиг - известный полярный художник И.П. Рубан (1912-1996 гг.) запечатлел эту станцию на полотне: «Станция Пионерская» (1957 г.) [Саватюгин, Преображенская, 2014, c. 308]. И.П. Рубан был активным участником экспедиции, зимовал в Мирном, работал на внутриконтинентальных станциях, почти половину своей жизни он посвятил Арктике и Антарктике, он знал жизнь полярников во всей её полноте.
А.М. Гусев был награжден золотой медалью адмирала С.О. Макарова за книгу «Влияние ветра на путь и управляемость судна» и комплекс работ по исследованиям Антарктики [Гусев, 1994], основу которого составили его регулярные, замечательные корреспонденции о ходе работ Комплексной Антарктической экспедиции, опубликованные в Вестнике Академии наук СССР.
Впоследствии А.М. Гусев, после того как А.Г. Колесников оставил кафедру и уехал в Севастополь возрождать переведенный туда Морской гидрофизический институт, по инициативе В.В. Шулейкина стал заведующим кафедрой физики моря и вод суши физического факультета Московского университета [Гусев, 1994, С. 43]. Таким образом, два ученика В.В. Шулейкина возглавили две ведущие в СССР организации по физике моря – кафедру в Московском университете и Морской гидрофизический институт.
Деятельность сотрудников Морского гидрофизического института в рейсах Комплексной Антарктической экспедиции.
Активное участие в Первой Комплексной Антарктической экспедиции принимал младший научный сотрудник Ю.Г. Рыжков [Рыжков, 1961]. Он являлся постоянным сотрудником Черноморского отделения Морского гидрофизического института АН СССР [Научные фонды МГИ. Ф.№1. Оп.№1. Д.85 (93), л.201], где руководил лабораторией адвекции [Гусев, 1994]. Во время Первого Антарктического рейса на дизель–электроходе Обь Ю.Г. Рыжковым совместно с Л.Г. Соболевым и А.П. Истоминым производились измерения суммарной солнечной радиации (инсоляции) [Рыжков, 1961]. Другая тема, выполненная им в этом рейсе – измерение электрического тока в океане [Рыжков, 1957]. Об этом направлении работ имеется упоминание в радиограмме А.М. Гусева с борта Оби от 15 января 1956 г.: по прибытии судна 5 января к берегам Антарктиды и ошвартовке у припая Ю.Г. Рыжковым была измерена величина потенциала естественных токов в море [Гусев, 1956д]. В программу работ Комплексной Антарктической экспедиции по теме «Волны в южнополярном бассейне» входили: обработка фотограмм волн, обработка наблюдений волн посредством баронивелира, обработка данных о ветре, сформировавшем волны, и другие работы, – их исполнителем был также Ю.Г. Рыжков [Научные фонды МГИ. Ф.№1. Оп.№1. Д.85 (93), л.182-183].
Коллегой и помощником Ю.Г. Рыжкова в первом рейсе КАЭ был младший научный сотрудник Морского гидрофизического института Ф.А. Губин, трудившийся в лаборатории физико-химии моря, как явствует из штатного расписания МГИ 1955 г. [Научные фонды МГИ. Ф.№1. Оп.№1. Д.77 (84), л.4; Д.148 (158), л.24; Рыжков, 1957]. Ф.А. Губин участвовал в измерениях тока в океане, организованных Ю.Г. Рыжковым [Рыжков, 1957]. По предложению научного руководителя - профессора Б.А. Скопинцева - Ф.А. Губин производил сбор проб для определения органического углерода на ряде станций, эти же пробы планировались во II рейсе КАЭ [Научные фонды МГИ. Ф.№1. Оп.№1. Д.85 (93), л.158]. Работы по обработке и анализу биогенных элементов, углерода и окисляемости органического вещества входили в тему «Основные закономерности перемещения Антарктических вод и связи их с общей циркуляцией вод Мирового океана» в рамках программы наблюдений Морской части экспедиции [Научные фонды МГИ. Ф.№1. Оп.№1. Д.85 (93), л.182–183]. Обо всех этих работах есть упоминание у А.Ф. Плахотника одной строкой, без упоминания фамилий и имён [1970, c. 97].
В связи с постановкой новых исследований и расширением объема начатых ранее работ в институт в 1957 г. пришли новые кадры, часть которых включилась в работу как непосредственно в Комплексной Антарктической экспедиции, так и по обработке материалов экспедиции, в том числе Н.И. Попов (в 4 рейсе дизель-электрохода Обь) и уже известный нам Ю.Г. Пыркин [Научные фонды МГИ. Ф.№1. Оп.№1. Д.109 (119), л.81; Д.148 (158), лл.8, 24; Дубинин, 1962]. Студент кафедры физики моря и вод суши Московского университета им. М.В. Ломоносова Ю.Г. Пыркин совместно с Н.А. Пантелеевым и другими членами группы под руководством А.Г. Колесникова разработал конструкцию морского турбулиметра и методику измерений с ним, апробированную во время дрейфа льдины на научной станции Северный полюс–4 весной 1956 г. [Колесников и др., 1958]. В 1960 г. Ю.Г. Пыркин продолжал работать в Морском гидрофизическом институте младшим научным сотрудником [Научные фонды МГИ. Ф.№1. Оп.№1. Д.148 (158), л.24].
В III Комплексной Антарктической экспедиции (1957–1958 гг.) участвовали студенты-выпускники Московского государственного университета и Ленинградского высшего инженерного морского училища им. адмирала С.О. Макарова. Выпускник кафедры физики моря и вод суши Московского университета Н.А. Пантелеев проводил инструментальные измерения турбулентного обмена в океане [Пантелеев, 1960а; Плахотник, 1970, c. 97]. Собранный им материал о турбулентном движении водных масс Антарктического сектора Индийского и Тихого океанов послужил основой диссертации на соискание ученой степени кандидата физико–математических наук [Пантелеев, 1960б]. Впоследствии Н.А. Пантелеев возглавлял отдел турбулентности в Морском гидрофизическом институте. Соучастником Н.А. Пантелеева в III рейсе КАЭ был выпускник той же кафедры Б.А. Нелепо [см. список участников: Нудельман, 1959, c. 128; Нелепо, 1960]. Им был разработан прибор регистрации гамма–частиц в океане на глубине до 150 м, регистрация проводилась в Тихом океане от островов Баллени до пролива Дрейка [Нелепо, 1960]. В результате исследования установлена определенная величина радиоактивности в поверхностном слое океана [Нелепо, 1960]. В Морском гидрофизическом институте под руководством Б.А. Нелепо 4 июня 1971 г. запущена первая в СССР космическая программа в области спутниковой океанологии. С 1974 по 1985 гг. академик Б.А. Нелепо был директором Морского гидрофизического института.
В Морском гидрофизическом институте, к нашему счастью, работает участник II рейса Комплексной Антарктической экспедиции (1956–1957 гг.) на борту Лены – старший научный сотрудник Анатолий Александрович Сизов, в 1956 г. – курсант ЛВИМУ им. адмирала С.О. Макарова [Нудельман, 1959, c. 125], а сейчас – основатель и неизменный руководитель музея истории Морского гидрофизического института. К берегам Антарктиды в III рейсе Комплексной Антарктической экспедиции также плавал в 1957 г. аспирант-метеоролог Ленинградского гидрометеорологического института, Николай Андреевич Тимофеев, впоследствии главный научный сотрудник Морского гидрофизического института.
Значение работ в полярных областях Земли.
Работы в Антарктике, как часть научной программы Международного геофизического года, должны были помочь решить многие важнейшие проблемы как самой Антарктики, так и другие, измеряемые планетарными масштабами [Сузюмов, 1958].
В июне 1957 г. в Париже состоялась Четвертая антарктическая конференция, организованная Специальным комитетом по проведению Международного геофизического года. В докладе А.М. Гусева была изложена схема циркуляции воздуха над Антарктикой [Гусев, 1957а, c. 82-84].
Обобщение материалов, собранных Комплексной Антарктической экспедицией, позволило выделить секторы Атлантического, Индийского и Тихого океанов в самостоятельный Южный океан [Корнилов, 2004]. Достопамятным увенчанием исследований 1955–1959 гг. в Антарктике стало присвоение одной из крупнейших долин Восточной Антарктиды имени Международного геофизического года.
Справедливо подчеркивается масштабное научное и политическое значение исследований в полярных областях Земли, проведенных в период Международного геофизического года [Чилингаров и др., 2009, c. 69-70]. Исследования достигли беспрецедентного размаха.. В эти годы в обеих полярных областях Земли были получены совершенно новые сведения об атмосфере и океане, был инициирован ряд крупных международных проектов по изучению окружающей среды полярных областей, началась эра космических исследований. Именно результаты МГГ привели в разгар «холодной войны» к созданию успешной политической и научной кооперации – Договора об Антарктике, подписанного в Вашингтоне 1 декабря 1959 г., и Международного научного комитета по изучению Антарктики [Чилингаров и др., 2009; Лукин, 2015]. Нашим ученым принадлежит и приоритет в наблюдениях на Пионерской при таких низких температурах, в которых еще никогда не находился человек.
До начала Международного геофизического года о внутренней Антарктиде мы, по меткому замечанию американского ученого Бэрда, знали меньше, чем об освещенной стороне Луны, обращенной к Земле [Буланже, 1958, c. 3].
Был подтвержден приоритет России в открытии Антарктиды в 1819-1821 гг. экспедицией Ф.Ф. Беллинсгаузена и М.П. Лазарева.
Проведение таких исследований, где была самая широкая кооперация государств и учёных, как I и II Международные полярные годы (1882-1883 гг., 1932-1933 гг.) и Международный геофизический год (1957-1958 гг.), пришлись на разные стадии эволюции климата Земли [Чилингаров и др., 2009]. В 2007-2008 гг. был проведен новый Международный полярный год, который еще свеж в памяти современников. На станции Восток была пробурена сверхглубокая скважина и добыта вода из подлёдного озера Восток, что стало необычайным успехом российских учёных. В Арктике было совершено погружение на Северном полюсе на дно океана и оставлен в этой точке флаг Российской Федерации. Новый МПГ был необходим в связи оценки природных процессов в полярных областях Земли и их влияния на климат. Появилась прекрасная возможность соотнести тренды похолоданий и потеплений с конца XIX века по XX век.
Заключение. Сотрудниками Морского гидрофизического института в составе первых Комплексных Антарктических экспедиций был совершен подвиг исследований неизвестных доселе внутренних районов Антарктиды и малоизученных морей вокруг шестого континента. Работы, проводившиеся ими ранее в Арктике, позволили выполнить аналогичные исследования в Антарктике. А.М. Гусевым на основе собранных в ходе зимовки на Пионерской материалов была создана схема циркуляции атмосферы над материком, подтвердившая его теоретические выкладки. Другими сотрудниками – участниками экспедиций в рейсах на Оби и Лене – был собран богатый материал о режиме антарктических морей, который, вкупе с другими исследованиями, лег в «общую копилку» выводов о самостоятельности Южного океана. С экспедициями в Арктику и Антарктику в 1950-е гг. было связано много имён сотрудников Морского гидрофизического института. Всё это закладывает традицию исследований полярных районов Земли, которая, к счастью, не пресекается в Морском гидрофизическом институте. С 1996 года в институте начались в экспедициях работы по исследованию района станции «Академик Вернадский» на Антарктическом полуострове и прилегающих акваторий Южного океана. В 2000 и 2002 гг. были проведены экспедиции на НИС Горизонт в антарктических водах. В 2005 г. в Морском гидрофизическом институте была защищена докторская диссертация на основе материала этих и других экспедиций, которая закрыла некоторые важные пробелы в океанографии Южной Атлантики [Артамонов, 2005]. В Арктике подо льдом и в Южном океане проводились исследования с помощью плавучих буев, разработанных в МГИ под руководством доктора технических наук С.В. Мотыжева. Исследования отважных первопроходцев имеют продолжение и в наши дни.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Артамонов Ю.В. Сезонная изменчивость крупномасштабной циркуляции вод и термохалинных фронтов Южной Атлантики // Дисс. докт. геогр. наук. Севастополь: МГИ НАН Украины, 2005. 363 с.
Барабаш В.А., Дыкман В.З., Ефремов О.И. Аппаратурно-методические аспекты исследований морской турбулентности и тонкой структуры // Развитие морских наук и технологий в Морском гидрофизическом институте НАН Украины за 75 лет / Под общ. ред. В.Н. Еремеева. Севастополь: МГИ НАН Украины, 2004 г. С. 134-139.
Богуславский С.Г., Михайлов Н.П. Черноморская гидрофизическая станция: история создания и развития. Ч.1. Севастополь: НПЦ ЭКОСИ-Гидрофизика, 2010. 124 с.
Буланже Ю.Д. Международный геофизический год // Вестник Академии наук СССР. 1956. №1. С. 3-8.
Буланже Ю.Д. V Ассамблея МГГ // Наука и жизнь. 1958. №10. С. 3-7.
Грушинский Н.П., Дралкин А.Г. Антарктида. М.: Недра, 1988. 200 с.
Гусев А.М. Арктические исследования Морского гидрофизического института // Вестник Академии наук СССР. 1955. №2. С. 39-43.
Гусев А.М. Некоторые общие вопросы теории происхождения метеорологических фронтов и теории Новороссийской боры // Доклады Академии наук. 1956 а. Т.109. №4. С. 757-760.
Гусев А.М. Комплексная Антарктическая экспедиция Академии наук СССР // Вестник Академии наук СССР. 1956 б. №1. С. 9-14.
Гусев А.М. Первые научные работы в районе южнополярной обсерватории // Вестник Академии наук СССР. 1956 в. №2. С. 36-39.
Гусев А.М. Проникновение вглубь Антарктиды // Вестник Академии наук СССР. 1956 г. №4. С. 23-25.
Гусев А.М. На материке Антарктиды // Вестник Академии наук СССР. 1956 д. №8. С. 34-44.
Гусев А.М. Первая зимовка на станции Пионерская // Вестник Академии наук СССР 1956 е. №12. С. 34-43.
Гусев А.М. Антарктическая конференция в Париже // Вестник Академии наук СССР. 1957 а. №9. С. 82-84.
Гусев А.М. Научные базы в Антарктиде // Вестник Академии наук СССР. 1957 б. №10. С. 102-103.
Гусев А.М. Штурм шестого континента. М.: Госполитиздат, 1959. 104 с.
Гусев А.М. К определению абсолютных высот ледяного купола Антарктиды // Доклады Академии наук СССР. 1960. Т.130. №3. С. 530-532.
Гусев А.М. В снегах Антарктиды. М.: изд-во АН СССР, 1961. 190 с.
Гусев А.М. Рядом с учителем // Слово об учителе. М.: Гидрометеоиздат, 1994. С. 20-45.
Дерюгин К.К. Советские океанографические экспедиции / Под ред. В.В. Шулейкина. Л.: Гидрометеоиздат, 1968. 235 с.
Дубинин А.И. Плавание д/э Обь // Труды Советской Антарктической экспедиции. Четвертый и пятый рейсы д/э Обь 1958–1960гг. Л., 1962. Т.20. С. 6-17.
Иванов А.А. Морской гидрофизический институт Академии наук СССР // Бюллетень океанографической комиссии. М., 1960. №5. С. 26-29.
Колесников А.Г., Пантелеев Н.А., Пыркин Ю.Г., Петров В.П., Иванов В.Н. Аппаратура и методика регистрации турбулентных микропульсаций температуры и скорости течения в море // Известия Академии наук СССР. Серия геофизическая. 1958. №3. С. 405-413.
Корнилов Н.А. История организации Первой Советской (Российской) Антарктической экспедиции (1955–1957гг.) // История океанографии. Калининград, 2004. Т.1. С. 383-392.
Корт В.Г. Океанографические исследования в Антарктике // Вестник Академии наук СССР. 1956. №6. С. 82-88.
Лукин В.В. Первые шаги ААНИИ в Антарктике // Проблемы Арктики и Антарктики. 2015. №2 (104). С. 101-119.
Научные фонды МГИ. Ф.№1. Оп.№1. Ед.хр.75 (82): Постановления и распоряжения Президиума Академии наук СССР. 48 лл.
Научные фонды МГИ. Ф.№1. Оп.№1. Ед.хр.77 (84): Штатное расписание на 1955 год. 15 лл.
Научные фонды МГИ. Ф.№1. Оп.№1. Ед.хр.78 (85): Переписка с отделением физико-математических наук по научной деятельности. 96 лл.
Научные фонды МГИ. Ф.№1. Оп.№1. Ед.хр.82 (90): Постановления и распоряжения Президиума Академии наук СССР. 45 лл.
Научные фонды МГИ. Ф.№1. Оп.№1. Ед.хр.85 (93): Переписка с отделением физико-математических наук и научно-исследовательскими учреждениями по вопросам научной деятельности. 201 лл
Научные фонды МГИ. Ф.№1. Оп.№1. Ед.хр.87 (95): Переписка с Океанографической комиссией АН СССР, Междуведомственным комитетом по проведению Международного геофизического года, Президиумом АН СССР об участии МГИ в программе Международного геофизического года. 47 лл.
Научные фонды МГИ. Ф.№.1. Оп.№1. Ед.хр.109 (119): Переписка с Президиумом Академии наук СССР и научно-исследовательскими учреждениями по научной деятельности. 139 лл.
Научные фонды МГИ. Ф.№1. Оп.№1. Ед.хр.148 (158): Штатное расписание на 1960 год. 46 лл.
Нелепо Б.А. Прямой метод определения радиоактивности океанических вод в антарктическом районе Тихого океана // Труды океанографической комиссии. Физическая океанография. М., 1960. Т.10. Вып.1. С. 141-143.
Нудельман А.В. Советские экспедиции в Антарктику 1955-1959 гг. / Междуведомственный комитет по проведению Международного геофизического года 1957-1958-1959 гг. при Президиуме Академии наук СССР. М.: изд-во АН СССР, 1959. 132 с.
Пантелеев Н.А. Исследования турбулентности в поверхностном слое вод антарктического сектора Индийского и Тихого океанов // Труды океанографической комиссии. Физическая океанография. М., 1960. Т.10. Вып.1. С. 137-140.
Пантелеев Н.А. Инструментальные исследования характеристик турбулентности в поверхностном слое вод Антарктического сектора Индийского и Тихого океанов // Дисс. канд. физ.-мат. наук. М.: МГУ им. М.В. Ломоносова, 1960. 139 с.
Плахотник А.Ф. Краткая история экспедиционных исследований по физической океанологии в СССР // Вопросы истории физической географии в СССР. М.: Наука, 1970. С. 72-155.
Пыркин Ю.Г. Учитель, каким я его помню // Аркадий Георгиевич Колесников – ученый, учитель, созидатель (к 100-летию со дня рождения) / Сост. к.ф.-м.н. А.А. Сизов. Севастополь: НПЦ ЭКОСИ-Гидрофизика, 2007. С. 5-11.
Рыжков Ю.Г. Измерение электрического тока в океане // Доклады Академии наук СССР. 1957. Т.113. №4. С. 787-791.
Рыжков Ю.Г. Актинометрические наблюдения в первом Антарктическом рейсе д/э “Обь” (1955-1956гг.) // Труды Морского гидрофизического института. М., 1961. Т.23. С. 131-138.
Рыкунов Л.Н., Анисимова Е.П., Пыркин Ю.Г., Сперанская А.А., Хунджуа Г.Г. Деятельность А.Г. Колесникова в отделении геофизики и на кафедре физики моря и вод суши физического факультета Московского государственного университета // Морской гидрофизический журнал. 1997. №6. С. 6-7
Саватюгин Л.М. Российские научные исследования в Антарктике (1956-2003 гг.) // Дисс. д. геогр. наук. СПб: ГНЦ РФ ААНИИ, 2004. 420 с.
Саватюгин Л.М., Преображенская М.А. Российские исследования в Антарктике. Т.1 (1-20 САЭ) / Под ред. А.И. Данилова. СПб.: Гидрометеоиздат, 1999. 359 с.
Саватюгин Л.М., Преображенская М.А. Карта Антарктиды: имена и судьбы. СПб.: ГеоГраф, 2014. 352 с.
Сократова И.Н. Антарктические оазисы: история и результаты исследований. СПб.: ААНИИ, 2010. 274 с.
Сузюмов Е.М. К шестому материку. Путевые заметки участника Советской антарктической экспедиции. М. Географгиз, 1958. 350 с.
Чилингаров А.Н., Грузинов В.М., Сычёв Ю.Ф. Очерки по географии Арктики / Под ред. проф. Л.Н. Карлина. М.: Артифекс, 2009. 248 с.
Шулейкин В.В. Проект плана Большой Атлантической экспедиции // Известия Академии наук СССР. Серия географическая и геофизическая. 1937. №1. С. 19-26.
Шулейкин В.В. Дни прожитые. 3-е изд. М.: Наука, 1972. 630 с.
М.Г. Гришин,
ФГБУН Морской гидрофизический институт Российской Академии наук, г.Севастополь